Лиса была очень юной, почти щенком. Только вчера состоялась ее первая охота.
Увы, она не смогла поймать даже мыши. Ее родители погибли слишком рано и не успели обучить лисенка всем тонкостям охотничьего ремесла. Она не умела красться, припав брюхом к земле так искусно, что даже самая чуткая дичь ничего не заподозрит. Ее хвост не умел заметать следы – он лишь колотился невнятной рыжей тряпкой. А глаза еще не научились улавливать малейшее шевеление в опавшей листве. Ее мать была искусной охотницей, никогда не остававшейся без добычи. Но от собак ей все же уйти не удалось. А юная лиса пока ничего не умела. И рисковала помереть от голода…
На завтрак отыскались земляника и пара древесных жучков. Но желудок, явно недовольный столь скромной подачкой, продолжал урчать. Хотелось мяса. Однако даже лягушка без труда ускользнула из-под носа незадачливой охотницы. От такой безысходности поневоле тянуло на вой.
Шатаясь от слабости, лиса отправилась в нору. Надо попробовать уснуть, раз уж с едой проблемы. Во сне не чувствуешь голода…
Но блаженная дрема продлилась недолго. Чуткий лисий слух уловил шорох чьих-то шагов. Крупный прямоходящий хищник. Человек. Молодая лиса напряглась и зарычала. Человек – это враг. Хуже пумы, хуже волка, хуже беркута. Он носит с собой гром - палку, от которой пахнет смертью. Он приводит с собой псов, способных выследить и разорвать на части. Он охотник, добытчик, убийца. И любой лисе стоит ожидать от него только плохого.
Но собак не было. Лиса втянула воздух ноздрями, стараясь учуять знакомую, солоноватую вонь шерсти гончих. Нет, им и не пахло. Значит, ее не собираются «травить» прямо в норе. Может, и вообще не собираются «травить». Возможно, человек пройдет мимо, не заметив ее. Похоже, сейчас он не охотится. Надо затаиться – авось, пронесет и в темноте норы ее не заметят. Шаги стихли. Лиса замерла, боясь даже дышать. А через пару мгновений в нору заглянула страшная лысая морда,..
Лиса почувствовала, как шерсть на затылке встает дыбом. Человек был совсем близко. Встав на четвереньки , он смотрел прямо на нее и скалился. Бежать некуда. Лиса попятилась и грозно зарычала. Она приготовилась дорого продать свою жизнь.
Но человек не торопился нападать. Он продолжал скалить зубы, словно угрожая, однако оставался на месте. И тут внезапно лиса услышала странный звук. Грохочущий, сильный, и в то же время – звонкий и журчащий, как ручеек. Она не сразу поняла, что этот звук издавал человек. Будучи диким зверем, лиса и понятия не имела, как звучит человеческий смех. Для нее он был столь же недружелюбен, как и все прочие шумы, исходящие от двуногих хищников. Откуда было знать юной лисе, что человек не желал ей зла? А тому ее взъерошенный вид казался крайне забавным – только и всего.
- Эй, не злись! Я пришел с миром, - человек поднял обе руки, показывая пустые ладони.
Лиса заворчала чуть глуше. В руках человека не было камней. Да и гром-палка не висела за его спиной. О собаках и говорить нечего – будь они тут, давно бы сунулись в нору. Да и человек-то довольно молод. По своим меркам, он почти ее ровесник. Стоит ли его бояться? Но все же… это человек. И от него не стоит ожидать добра. Люди коварнее росомах. Кто знает, что на уме у любого из них…Лиса не осмелилась приближаться к двуногому хищнику.
***
Майк обожал исследовать лес. Он мог часами бродить от поляны к поляне, наблюдая за бытом здешних обитателей. Благо, на дворе стояло лето и мальчик был абсолютно свободен от школьной рутины. Барсучью нору Майк приметил еще пару месяцев назад. Он был свидетелем того, как семейная чета лис заселялась в нее после прежних хозяев. Здесь супруги собирались вывести потомство и прожить до конца своих дней. Увы, их дни закончились раньше, чем предполагалось…
Майк плакал, смотря, как охотники «травят» молодого лиса. Тот пытался увести гончих как можно дальше от норы, спасая свою семью. Если бы мальчик только мог спасти благородного зверя от собачьих клыков… Но, увы, отец Майка строго запретил ему хоть как-то вмешиваться в дела лисьей охоты. Семья юноши промышляла торговлей мехом, который они скупали напрямую у охотников. Это было их основным доходом здесь, в деревне среди лесов. Без меха семья Майка непременно обанкротится. Поэтому мальчик не мог вступиться за лиса. И не стал смотреть, как с бедолаги снимают шкуру. Слишком тяжелы подобные зрелища…
Самка и три ее детеныша остались без отца и кормильца. Майк знал, что лиса не может выйти на охоту, пока потомство хоть немного не подрастет. И, несмотря на запрет отца, он все же помогал осиротевшему семейству. Мальчик приносил к норе вяленую оленину из домашних запасов. Сначала лиса боялась притрагиваться к пище, пахнущей человеком. Но голод – не тетка. Вскоре самка начала принимать подачки и кормить ими растущих лисят. Майк спас лисиное семейство. Но, увы, ненадолго.
Лисята подрастали. Теперь их мать могла отправиться на охоту. Но охотились уже на нее саму.
Лисе не удалось скрыться от бродячей своры. Это были не гончие, нет. Всего лишь псы деревенских мальчишек, науськанные на мелкую дичь. Они не были научены аккуратности, как охотничьи собаки. Да и к чему им беречь лисью шкуру? Псы просто разорвали самку на части.
Голодные лисята, не дождавшись матери, вылезли из норы. Тут-то их и настигла жестокость деревенских мальчишек. Смеясь, те забили детенышей лопатой.
Майка не было рядом, чтобы предотвратить это бесчеловечное преступление. В этот день ему пришлось уехать в город по неотложным делам. Ничего-то поделать он не мог. Разве что разбить носы всей компании лисьих убийц. Но разбитые носы не могли воскресить мертвых детенышей…
И лишь одна самочка осталась в живых. Она не вылезла вместе с остальными, предпочтя остаться в норе. Она слышала, как убивают ее брата и сестру. Их писк и скулеж стоял в ушах маленькой испуганной лисички. Чем она могла помочь им? Как спасти? Она была всего лишь крохотным перепуганным лисенком. Оставалось лишь молча дрожать в норе, надеясь, что ее не постигнет та же участь. Незавидная судьба, но что поделать…
Весь следующий день лиса не вылезала из своего убежища. Лишь под вечер муки голода заставили ее выйти на первую охоту.
***
Майк и подумать не мог, что кто-то из лисят остался в живых. Лишь из дурацкой надежды, он решил вновь посетить ту поляну. Какова же была радость мальчика, когда он обнаружил юную лису выжившей! Хоть кто-то из той славной семьи не испустил дух…
Правда, лисенок был напуган и явно не хотел идти на контакт. Но это и неудивительно. Дикий зверь бывает недоверчив…
- Ты, должно быть, голодная. Вот, держи.
Майк, покопавшись в рюкзаке, вынул кусок вяленого мяса и протянул лисе. Та попятилась, недовольно ворча.
Мальчик улыбнулся.
- Я тебя смущаю? Тогда, думаю, ты можешь перекусить без меня. Я уже ухожу, - сказал Майк, вылезая из норы. Мясо он предусмотрительно оставил на полу.
Лиса дождалась, когда парень скроется из виду. Затем осторожно подошла к оставленному гостинцу и тщательно его обнюхала. Несмотря на вонь человеческих рук, оленина выглядела довольно аппетитно. А голод быстро отучал от излишней разборчивости. Не долго думая, лиса съела угощение. Вкус был непривычный, но приятный. Только вот мало… Может, человек придет завтра и принесет еще? Хотя стоп… она что, хочет, чтобы человек пришел снова? Этого только не хватало! Ей не стоит ждать милости от врага. Он же враг, правда? Подношение еще ничего не значит. Двуногому хищнику нельзя доверять. И она не будет. Лучше уж научится охотиться и добывать пропитание самостоятельно. Вяленое мясо придало лисе достаточно энергии, чтобы вечером еще раз попытаться…
***
Майк навещал свою подопечную каждый день. Он исправно брал с собой вяленую оленину, которую так полюбила юная лисичка.
Сначала его рыжая знакомая упорно отказывалась от еды. Тот кусок мяса, который Майк оставил в свой первый визит, был съеден, но, кажется, лиса больше не желала принимать подачек. В дальнейшем Майк находил кусочки мяса нетронутыми и за пределами норы. Они были старательно забросаны землей. Не нужно быть большим зоопсихологом, чтобы понять: так лиса показывала свое презрение к человеческой пище.
Майк не обижался на упрямицу. Но сильное беспокойство за судьбу лисенка мучило его не на шутку. Отказываясь от еды, лиса, не умеющая охотиться, обрекала себя на гибель. Мальчик замечал, как с каждым днем зверь слабеет. Мех свисал неопрятными клоками, сквозь него невооруженным глазом стали заметны ребра. Но лиса все еще яростно рычала при виде Майка. Желтый огонь в глазах горел гневом. Даже тощая и ослабленная, она была готова драться до конца. Однако Майк не собирался враждовать с дикаркой. Вот только как ей объяснить, что он всего лишь пытается помочь?
В один из дней лиса даже не посмотрела на человека. Она лежала в норе, опустив голову, и, кажется, почти не дышала. Майк уже было решил, что лисичка умерла, если бы хищница не шевельнулась. Кажется, ее больше не смущала близость «врага». Перед неминуемой смертью от голода и слабости лисице стало все равно. Но не все равно было Майку.
- Ты должна поесть. Ну хоть немного. Пожалуйста, - прошептал мальчик, протягивая мясо лисе. Та глухо заворчала в ответ. Даже сейчас она была непреклонна.
Майк аккуратно положил мясо лисе под нос. К счастью, он успел отдернуть руку от острых зубов. Эта лисица была упрямее осла!
- Ешь. Ешь же, глупая лисица! Неужели ты не понимаешь, что без еды умрешь? Я не собираюсь причинить тебе вред – всего лишь спасаю твою дурацкую жизнь! Почему ты так себя ведешь?! – Майк взорвался. Его крик заставил вспорхнуть с веток любопытных ворон.
Лиса дернулась, словно от удара. Человек… кричал на нее? Но почему? Ведь раньше он пытался быть дружелюбным. Что он от нее хочет? Впрочем, неважно. Лиса больше не может обороняться. Человек волен убить ее. Пусть убивает. Смерть от его рук все же милосерднее, чем от голода. Но тот, кажется, медлил с убийством. А кусочек мяса под носом пах так аппетитно…
Все же голод – настоящий деспот среди живых. Его приказам сложно не повиноваться. Лиса съела мясо, несмотря на гордость и презрение к роду человеческому. И ей хотелось еще.
Майк не верил своим глазам. Зверь, наконец-то, внял его уговорам! И не просто внял – съев предложенную порцию, лиса теперь в упор смотрела на него. В ее глазах не было прежней неприрученной ярости – лишь немая просьба. Слава богу, Майк захватил с собой достаточно мяса… Все оно было съедено в мгновение ока. Лисе больше не грозила голодная смерть.
С тех пор лисичка не отказывалась от угощения. Вяленая оленина стала ее излюбленным лакомством. А еще хищница перестала рычать при виде мальчика. И однажды она завиляла хвостом, подобно дружелюбной дворняге. Так лиса перестала считать Майка врагом. Так началась их дружба.
***
Лиса каждый день верно ждала своего человека. Сначала причиной тому была еда, но вскоре лисичка научилась вполне сносно охотиться. Теперь человеческое угощение не было необходимой подмогой в выживании. И все же… она ждала. Ждала уже не мяса, но мальчика, чья компания внезапно стала казаться приятной. Нонсенс для дикого зверя.
При каждой встрече лиса все ближе и ближе подходила к человеку. Теперь они частенько сидели вместе возле норы, бок о бок. Порой человек выдавал какое-то странное сочетание звуков – «Неми». Со временем лиса начала откликаться на это… имя? Да, имя. Ее имя. Словно она была не лисой, а собакой. Но это ее совсем не смущало. Главное – что человек приходит к ней…
Однажды Неми услышала столь знакомый свист. Так обычно человек заявлял о своем присутствии.
Лисичка тут же выскочила на зов.
- Привет, Неми! Как ты здесь? – Майк довольно потрепал свою питомицу по холке.
Та заурчала, растянувшись на траве. Неми до ужаса нравилось, когда ее гладили. А уж когда чесали за ушком… Ее дикие предки вряд ли бы одобрили такое поведение. Но какая теперь разница? Этот человек – ее друг и благодетель. И он точно не причинит ей вреда. Значит, можно верить его ласке…
Майк нежно чесал лисью шею. Неми млела, закрыв глаза. Вдруг она почувствовала, как что-то сжало ее горло. Лиса дернулась и недоуменно зарычала.
- Тише, тише, девочка. Все в порядке, - успокаивающее пробормотал человек. И продолжил что-то затягивать на ее шее.
Неми жалобно заскулила. Она не понимала, что делает человек. Можно ли быть спокойной? Стоит ли верить? Неужели ее человек ничем не отличается от прочих двуногих? И сейчас он все же убьет ее, просто задушит – ради шкуры…
Внезапно Майк убрал руки. Теперь он просто стоял и улыбался, видимо, довольный своей работой. А на шее Неми красовался новенький ошейник. Майку пришлось съездить в город специально за обновкой, но это того стоило. Ошейник сидел великолепно.
Впрочем, Неми не разделяла его восторга. Для лисы ошейник был не более, чем удавкой. Она каталась по земле, пытаясь как-то снять с себя неприятный подарок. Но все попытки были тщетны. Неми в отчаянии заскулила. Она не ожидала такого предательства от своего человека. Он надел на нее ту самую штуку, что носят собаки. Он своими руками застегнул на ее шее символ рабства. Нет, человек не хотел убить ее, но то, что он придумал, было даже хуже. Лиса больше не увидит родного леса, не познает радость охоты. А все – из-за этого чертова ярма. Им человек собирается навеки привязать ее к себе, сделать своей комнатной собачкой. Он лишает Неми самого дорогого, что только может быть у дикого зверя – свободы. Да, это хуже, чем смерть.
Но Майк не понимал, в какой агонии находится лиса. Ошейник, в представлении мальчика, был необходимым атрибутом в деле приручения. Да и в городе Неми придется привыкнуть к поводку. Без него любая прогулка будет проблематична. Майк не собирался расставаться с питомицей, поэтому решил забрать ее с собой при переезде. Понять чувства Неми Майк не мог. Лес не был ему домом, хоть он и любил его. Ему ли понять эмоции зверя, рожденного здесь?
- Я, должно быть, туго затянул ошейник? Подожди немного, сейчас исправлю, - пробормотал Майк, потянувшись рукой к лисе. И тут же с криком отдернул ее. На пальце виднелась кровь…
Неми никогда не кусала его раньше. С тех пор, как она впервые дала себя погладить, у них установились доверительные отношения. Но теперь лисичка укусила его… Досадная ошибка? Наверное, она просто испугалась. Нужно ослабить чертов ошейник. Нужно…
Неми зарычала и вцепилась в протянутую руку. Человек не должен к ней больше прикасаться. Она не позволит. Она – не его раб. Майк вскрикнул от боли.
- Да что с тобой такое? Почему ты так себя ведешь? – недоумевал парень.
Лиса рычала и кидалась на того, кто совсем недавно был другом. Со стороны казалось, будто она заболела бешенством. Мальчик в ужасе пятился от рассвирепевшего зверя. Еще никогда Майк не видел такой ненависти в лисьих глазах.
- Знаешь что… я ухожу. А ты бесись тут, сколько тебе влезет. Завтра вернусь. Надеюсь, ты успокоишься, - сказал мальчик сердито. И ушел, бросив всякие попытки контакта с озверевшей лисой.
Неми же, так и не сумев снять ошейник, залезла в нору. Вид у нее был, как у побитой собаки.
***
На следующий день человек не пришел. Но это было к лучшему – Неми все еще злилась на него. Ошейник больно впивался в горло, напоминая об эгоизме и собственничестве. Вместо привычной вяленой оленины пришлось подкрепиться парочкой неосторожных белок. Их вкус с непривычки отдавал мышатиной.
Второй день Неми тоже пришлось пережить в одиночестве. Человек не приходил. Отчего-то лисичке стало тоскливо. Даже охотилась Неми без былого азарта. Неужели она скучает по этому двуногому типу? Быть того не может. Она не променяет свою свободу на будни домашнего пса. Пусть человек и вовсе больше не приходит. Уж обойдется как-нибудь без него. Велика потеря…
Третий день. Человек не приходил в лес. Ошейник внезапно стал почти привычным. А вот тоска усилилась. И внезапно прорезалось чувство вины. Может, не стоило так сильно кусать человека? Теперь он вряд ли ее навестит. Впрочем… оно ведь к лучшему? Человеку хотелось сделать ее своей ручной игрушкой, только и всего. И все-таки… человек когда-то спас ей жизнь. Он был с ней рядом в сложные времена. А ошейник…а что ошейник? Разве он так уж неудобен? Можно и потерпеть ради дружбы.... Как же тоскливо без ее человека! А вина кусает похлеще гончей своры. Что же она наделала? И как теперь все исправить?
Четвертый день. Человек забыл о лисе. Кажется, теперь он точно не вернется. Ошейник незаметно превратился из позорного ярма в прощальный подарок – увы, слишком поздно оцененный. Охотиться не хотелось. Лес казался тусклым. Жизнь постепенно теряла всякий смысл. Будь Неми волком – она бы завыла от тоски. Но что поделать с лисьей природой? Маленькая хищница могла лишь тявкать и скулить.
Наступил пятый день. Человека не было рядом. Неужели он и вправду оставил ее насовсем? Разве он мог? А вдруг с ним что-то случилось? Да, наверняка так и есть. Ее друг попал в беду. Иначе он уже давно пришел бы в лес. Что же ей теперь делать? Ясное дело – спешить на выручку! Ведь человек когда-то спас Неми от верной смерти – значит, она не имеет права его бросать. Она пойдет туда, к людям, чтобы снова увидеть Майка.
Так думала маленькая лиса. Ей и в голову не приходило, что в деревне, куда она направится, полно собак. И о деревенских мальчишках, столь жестоко расправившихся с ее братом и сестрой, она тоже не думала. Увы, юную Неми сложно было назвать дальновидным существом. А чего-то она и вовсе знать не могла.
Например, того, что Майк уже уехал в город…
***
Майк и вправду планировал навестить лису на следующий день. Мальчик чувствовал себя немного виноватым. Возможно, он был слишком резок с ней… Все же Неми не приручена до конца. Возможно, приучать ее к ошейнику еще рановато. Майк даже думал о том, что сегодня придет и снимет его, если лиса позволит это сделать. Так Неми поймет, что ему по-прежнему можно доверять.
Однако планам Майка не суждено было осуществиться.
О смерти тетушки Анны Майку сообщил по телефону дядя Агнус. Несчастную прихватил инфаркт. Мальчику пришлось срочно возвращаться в город, на похороны. Майк не думал о лисичке, когда уезжал. Он любил свою тетушку и был сильно расстроен ее кончиной. Не вспоминал он о Неми и после похорон – навалилась куча дел. Надо было помочь дяде Агнусу с организацией поминок, разобраться с завещанием, принять соболезнования от всей скорбящей родни.… А там и до школы осталось недолго. Суета и подготовка к грядущим будням «съели» все свободное время. Его не хватало даже на мысли о чем-то, кроме насущных дел.
Майк не вспомнил о своей лисе. И больше не вспоминал никогда.
***
Неми шла по следам Майка, как бравая ищейка. Запах человека почти исчез, но все же кое-что можно было унюхать. Вскоре лисичка вышла к деревне.
Почти сразу в нос ударила собачья вонь. Неми недовольно фыркнула. Не хватало только встречи с окрестными дворнягами… Но, к счастью, запах был старый. Однако все равно следовало быть настороже…
Неми кралась по деревенским улочкам, готовая в любой момент бежать или прятаться. Однако пока что ей везло.
Внезапно Неми остановилась и потянула носом воздух. Ее человек! Здесь его запах был гораздо сильнее! Лиса замерла, оглядывая местность. Перед ней стоял небольшой домик, обнесенный забором. Должно быть, именно здесь жил Майк. Это его «нора», убежище. Неми прислушивалась, приглядывалась, принюхивалась. И… все-таки решилась. Лиса сделала шаг на асфальтированную дорожку, ведущую к дому.
Дверь оказалась заперта. Неми тщетно царапала ее, стараясь открыть. Упрямый кусок дерева все никак не хотел двигаться с места. А Майк… Майк наверняка был там, внутри. Запертый, растерянный, наверняка голодный… Вот почему он не мог прийти к ней! Эта халупа заперла человека, взяла его в плен и решила заморить голодной смертью. Неми даже заскулила от ужаса, осознавая, в какой беде оказался ее друг. Надо срочно выручать Майка! Но как?
И тут Неми заметила небольшой лаз в двери. Слишком маленький для того, чтобы пролез человек, но в самый раз для кошки. Или лисы. Изогнувшись всем телом, Неми аккуратно протиснулась в маленькую дверку.
Внутри дома было тихо. Подозрительно тихо. Сердце лисички предательски екнуло. А вдруг Майк уже мертв? Вдруг она опоздала? Но нет, мертвечиной не пахло. Неми принялась исследовать дом, заглядывая во все углы.
Бесполезно. Ее человека не было нигде в доме. Он исчез бесследно, оставив лишь свой запах. Неужели его похитили? Но тут раздался звук, заставивший лису вздрогнуть и припасть животом к полу.
Входная дверь скрипнула. Кто-то вернулся домой.
***
После похорон тетушки Анны родители Майка вернулись в деревню. Горе горем, но до первых осенних дней было необходимо пополнить запасы пушнины. Терять доходы абсолютно ни к чему.
Фрэнк, отец Майка, вернулся со своей обычной утренней прогулки. Его жена, Маргарет, в эти ранние часы отправилась на рынок за провизией. Фрэнк думал, что застанет свой дом пустым. Каково же было его удивление, когда он обнаружил незваную гостью…
Лиса, совсем еще молодая, прижалась к полу, словно надеясь, что ее не заметят. Рыжая наивность! В янтарных глазах животного горел страх. Лисичка явно чувствовала себя не в своей тарелке. Но что же заставило дикарку вторгнуться в его дом? Лесные звери, как правило, осторожны и ничто не заставит их переступить порог человеческого жилища. Разве что… бешенство? Фрэнк нащупал револьвер в кармане. Медлить было нельзя. Бешеная лиса – огромная угроза для всей деревни.
Фрэнк уже собирался выстрелить, как вдруг его взгляд зацепился за ошейник. Ошейник?! Быть этого не может… Но вот же он, на лисе. И это все объясняет.
- Так ты ручная? Принадлежишь кому-то? И людей не боишься? Вот так номер… - присвистнул Фрэнк.
Мужчина сел на корточки и потянулся рукой к лисе.
Неми никогда не гладил никто, кроме Майка. Только ему она позволяла прикасаться к себе. А сейчас незнакомый человек собирался сделать то же самое. Лиса обнажила зубы и уже было собиралась укусить наглеца, но ее остановил запах. Такой родной, знакомый запах. Запах Майка. От этого мужчины пахло ее человеком. Значит, Майк и этот незнакомец были как-то связаны. Она не будет его кусать. Майку бы это не понравилось…
Неми позволила руке человека коснуться ее загривка. И тут же пожалела. Человек не собирался ее гладить. Он грубо схватил Неми за шкирку, словно провинившегося щенка. Та взвизгнула от неожиданности и боли.
- Отлично, отлично… Просто замечательно. Я найду, кому продать такую диковинку. Думаю, за нее отвалят кругленькую сумму. А пока пусть поживет в вольере, - пробормотал Фрэнк, донельзя довольный собой.
Судя по тому, как спокойно держала себя лиса, ей явно были знакомы человеческие руки. Да и ошейник это подтверждал. К нему Фрэнк пригляделся особенно внимательно. Недорогой, явно сделанный не из натуральной кожи… Такой мог купить подросток, небогатый на карманные расходы. Значит, лиса была приручена каким-то деревенским мальчишкой. Возможно, она жила прямо в его доме и пила молоко из миски, словно обычная кошка. А теперь сбежала в поисках приключений и попалась Фрэнку в руки.
Благородным поступком было бы разыскать хозяина лисички и вернуть ему пропавшее животное. Он, наверное, сильно скучает по своей зверюшке. Но на ошейнике нет жетона с адресом. Да и много ли денег способен отдать школьник в качестве выкупа? То ли дело – городской житель… Какой-нибудь франт, гостящий в их деревне, с радостью купит ручную лису для потехи своей даме. А мальчишка… что ж, он наверняка мучил бедняжку. Потому и сбежала.
Фрэнк и помыслить не мог, что лису приручил его сын. Тот предпочел благоразумно не распространяться о своей новой питомице. Для Фрэнка пойманный зверь был лишь возможным источником дохода. Живая лиса могла стоить куда дороже пушнины…
Неми не сопротивлялась, пока Фрэнк нес ее до уличного вольера. Пусть человек и был грубоват, но он пах Майком. Человек, пахнущий Майком, не мог принести ей вреда.
Опомнилась Неми лишь в тот момент, когда за ней захлопнулась дверь клетки. Поняв, что оказалась в ловушке, лисичка заметалась и заскулила. Но человек, пахнущий Майком, уже ушел в сторону дома, даже не обернувшись…
***
Довольно скоро Неми перестала бесноваться. Ей просто надо было дождаться Майка. Ведь он вернется? Дом пахнет им. Человек, посадивший ее в клетку, пахнет им. Значит, Майк бывает тут часто. А уж, когда он вернется, то непременно выпустит Неми на свободу. Они ведь друзья…
Но тут лисичка вспомнила то, ради чего вообще рискнула посетить человеческое жилище. Ведь Майк по-прежнему в беде! Он не сможет помочь ей, потому что сам влип в передрягу. Как Неми могла забыть об этом? А она… она спешила на помощь, но сама так позорно попалась. И теперь ничего не может сделать для спасения своего человека. Какой же из нее друг?
Вскоре стало ясно, что мужчина, пахнущий Майком, не собирается отпускать ее на свободу. Он вообще больше не подходил к вольеру Неми. Еду лисице приносила женщина. От нее тоже сильно пахло Майком. В отличии от мужчины, женщина всегда была добра к Неми. Она часто гладила лису и даже чесала ее за ухом, как Майк когда-то. Кроме того, женщина всегда варила для Неми вкусную похлебку из рыбных голов. Она помогала лисе хоть немного смириться со своим невольным заключением…
Так прошла неделя. Неми тосковала, ела похлебку и пыталась понять, что ей делать. Как назло, нужных мыслей в голову не приходило.
Майка, верно, уже не было в живых. Она потеряла столько времени и ничем не смогла помочь другу. Она подвела своего человека. Так думала Неми, лежа в дальнем углу клетки. И уже почти собиралась отчаяться…
Но однажды утром Неми услышала странный шорох. Он доносился из соседнего угла. Кто-то скребся и царапался, словно собираясь подобраться поближе к лисичке. Шерсть на загривке невольно встала дыбом. Пусть жизнь в неволе и не была медом, умирать от клыков врага все равно не хотелось. Неми отважно приготовилась защищаться от невидимого противника. Она припала на живот и медленно поползла к источнику звука.
Царапание доносилось от небольшой кучки земли в углу вольера. С каждым мгновением кучка росла. Некое существо рыло лаз, и его работа вот-вот должна
была достигнуть цели. Вскоре на поверхности показалась маленькая черная мордочка. Подслеповатые глазки, лапы-лопаты с длинными коготками… «Смертоносным врагом» оказался всего лишь крот. Неми фыркнула. Было бы из-за чего беспокоиться… Лиса с легкостью могла съесть ночного гостя, но кротовое мясо всегда сильно горчит на вкус и воняет дождевыми червями. К тому же, ей хватало похлебки. Пусть живет, чего уж там.
Крот, поняв, что попал на территорию хищника, зафырчал и скрылся в своей норке. Неми задумчиво обнюхала лаз. Помимо кротовой вони, оттуда пахло кое-чем еще. Чем-то подзабытым, но таким родным и любимым. Внезапно в морду лисы подул легкий сквозняк. Ветер, свежий ветер! Лаз вел прямиком на свободу. Именно она так соблазнительно пахла, дразня пленницу. Конечно, кротовый туннель был слишком мал для лисы. Но расширить его не составит труда. А там… Может, Майк все-таки жив? Тогда еще не поздно спасти друга. Неми немедленно принялась за работу.
***
Раскапывать лаз приходилось под покровом ночи. Днем усилия Неми были бы слишком заметны для двуногих, пахнущим Майком. К сожалению лисы, даже женщине, которая так ласково относилась к ней, нельзя было доверять. Женщина всего лишь прислуживала человеку, бросившему Неми в клетку. Поэтому лисичке приходилось скрываться и от нее.
На третью ночь лаз был расширен достаточно, чтобы Неми могла удрать. Лиса проползла по тоннелю максимально тихо, боясь, что любой шорох способен выдать ее. И вот она на свободе.
Хищница стояла возле вольера, в котором провела многие и многие часы. Она не могла поверить, что видит небо, как есть, не загороженное привычной рабицей. За эти дни лиса успела позабыть, как ярки звезды и сладок воздух для дикого зверя. Ощущения накрыли ее с головой. И тогда Неми побежала.
Она летела к лесу, едва касаясь лапами земли. Со стороны ее можно было принять за диковинную ночную птицу.
В эту ночь лиса не вспоминала ни о своем заключении, ни о двуногих, пахнущих Майком. Она и о самом Майке не вспоминала. Эта ночь принадлежала только ей и лесу. Неми была счастлива оказаться дома.
***
Проснулась лиса далеко за полдень. Ночное неистовство давало о себе знать – она с трудом разлепила веки. Тщательно вылизав свою запылившуюся шкурку, Неми призадумалась. Как же ей найти Майка? Лисе так и не удалось понять связь между мальчиком и людьми, пленившими ее. Почему они пахли Майком? И тут внезапная догадка вспыхнула в лисьем мозгу. Неми позволила этому мужчине схватить себя только потому, что приняла его за доброжелателя. Запах заставил ее ошибиться. Но откуда он взялся? Теперь это вдруг стало ясно, как божий день. Этот человек схватил Майка и запер в клетку, как и ее! Вот почему Неми не нашла мальчика в доме! Он был там, возможно, искал что-то, но умудрился попасть в ловушку. Значит где-то там, на участке, должен стоять вольер с Майком. И, как бы не было страшно снова потерять свободу – она должна вернуться. Ради Майка. Даже похлебка из рыбьих голов недостойна того, чтобы ее друг находился взаперти…
***
Неми кралась по территории коварных двуногих, взявших в плен Майка, словно вор. Оставалось лишь надеяться на то, что ее пропажу не успели обнаружить. Однако женщина, что приносила похлебку, всегда приходила к вольеру Неми, когда солнце было в зените. А этот час уже давно миновал… Значит, двуногие знают о ее побеге. Неми напряглась. Пусть лисы и мастера осторожности, теперь ей следовало быть осторожнее во сто крат. Не хватало только опять попасться самым глупым образом. Жизнь и свобода Майка зависят только от нее.
Неми внимательно осмотрела каждый дюйм заднего двора. Второй клетки нигде не было видно. Это казалось странным. Где же держат Майка?
Внезапно лисичка остановилась и повела ушами, пытаясь прислушаться. Ее чуткий слух уловил что-то странное. Странное… и одновременно знакомое. Кажется, это был голос… Майка? Но почему-то такой приглушенный… Он доносился прямо из убежища двуногих. Значит Майк там, внутри! И, чтобы его спасти, надо войти в дом, прямо к людям. Одна мысль об этом сковала лисичку ужасом. Что может сделать одна маленькая лиса против двух взрослых людей? В доме ее просто снова поймают и запрут в клетку. Но Майк…Кто, кроме Неми, сможет его спасти? Что, если голос мальчика так слаб из-за постоянных истязаний? Нет, она не должна бездействовать! И Неми опрометью кинулась в обитель врагов.
На пороге дома лиса замерла, привычно припав на живот. Прямо перед ней стоял ее заклятый враг. Неми чуть не зарычала, с головой выдав свое присутствие. К счастью, человек не замечал ее. Он даже не смотрел в сторону Неми. А еще он говорил. Говорил громко и раскатисто. Однако собеседника мужчины будто бы не было в комнате. Но голос… голос звучал. Голос Майка, хоть его самого тут и не было. Неми не верила своим ушам. Как такое вообще возможно?!
И тут лиса поняла, что же являлось источником звука. Мужчина держал в руках странную трубку черного цвета. От нее тянулся шнур к маленькой коробочке, висящей на стене. Именно из трубки звучал голос Майка. А ненавистный Неми человек что-то отвечал ему, прижимая трубку ко рту. Лисица оскалилась, тихо зарычав. Теперь ей все стало ясно. Этот мужчина владел какой-то черной магией! Он заключил Майка в этот аппарат также легко, как Неми в тот вольер!
Вот почему она не обнаружила других клеток на улице…Это казалось чудовищным. Неми не знала волшебства для спасения своего друга. Из оружия у нее лишь зубы и когти. Но это не останавливало лису. Стремление освободить Майка было слишком велико.
Собравшись в прыжке, Неми ринулась прямо на мужчину. Она целила в горло, как любой нападающий дикий зверь. Однако реакция человека оказалась быстрее.
Неми не успела понять, что случилось. Вроде бы в ушах громыхнуло да сильно обожгло грудь. Но почему-то стало безумно сложно двигаться. Да и каждый вдох давался с трудом. Она не справилась, не смогла допрыгнуть. Человек, пленивший Майка, победил ее. И эта мысль щемила лисью душу сильнее, чем осознание уходящей из тела жизни. Однако вскоре мозг Неми заволокло спасительным туманом. Она засыпала. И блаженный сон уносил все болезненное куда-то прочь…
***
Фрэнк с долей сожаления смотрел на мертвую лису. Надо же, эта плутовка все же оказалась бешеной… Хорошо, что верный кольт всегда при нем. Однако теперь можно забыть о деньжатах за продажу ручной зверюшки. Но черт с ним, ничего страшного. Главное, что Майк сейчас в городе. Жутко подумать, что было бы, если б Майк был здесь и подвергся нападению лисицы… Мальчик наотрез отказывался носить с собой оружие и слишком любил животных. Ему еще не доводилось получать от них вред. И, дай бог, никогда не доведется.
Фрэнк нахмурился. Вряд ли дело ограничится одной бешеной лисицей. Вирус разносится быстро, а эта бестия наверняка много где бегала. Нужно срочно сообщить об этом инциденте охотникам. Пусть проведут внеплановый расстрел лис. Никто не должен попадать в такие переделки…
Мужчина придирчиво осмотрел труп. Кажется, шкура еще может пригодиться, пуля не повредила ее. Конечно, за нее заплатят меньше, чем за живого зверя. Но с паршивой лисы – хоть шерсти клок, а?
Фрэнк снял ошейник с лисы и кинул его в мусорку. Вряд ли этот кусок кожзама еще на что-то сгодится.
- Папа? – послышался голос в телефонной трубке.
Все это время Майк был на проводе, терпеливо ожидая ответа отца. Фрэнк тяжело вздохнул. Кажется, звук выстрела мальчонка тоже слышал…
- Все в порядке, сынок. Просто какой-то деревенский придурок решил устроить салют.